На прошлой неделе в Иркутском доме кино закончился показ фильма Ивана Вырыпаева «Танец Дели». Впрочем, переживать по этому поводу, пожалуй, не стоит — эта картина не из тех, что обязательны к просмотру на большом экране. Несмотря на все уверения режиссера в том, что это именно кино, «Танец Дели» скорее получился телеверсией одноименного спектакля, а главным героем, как и в его предыдущем фильме «Кислород», вновь выступает сам текст.
Разговорная драма разворачивается на фоне больничной стены, где несколько героев раз за разом узнают о смерти своих родных или знакомых, но ничего не могут почувствовать, вместо этого переводя беседу на тему некого гениального танца Дели, который заключает в себе сущность мироздания. Одна из героинь — танцовщица Катя (Каролина Грушка) —как раз и придумала этот самый танец, побывав однажды на базаре в Дели, где полно боли, ужаса, нищеты и вони. Приняв в себя всю эту боль, а также заодно боль и страдания всего мира всех времен (включая ужасы Освенцима), она сумела переплавить это в прекрасный танец, которым восхищаются балетная критикесса (Арина Маракулина) и влюбленный в танцовщицу Андрей (Игорь Гордин). Они пытаются объяснить на словах суть танца Дели медсестре (Инна Сухорецкая), то и дело подсаживающейся к героям на скамеечку, чтобы подписать документы о смерти. Также в одной из историй появится мать Кати (Ксения Кутепова), которая будет убеждать ее в том, что нельзя построить собственное счастье на страдании других людей: «Жизнь есть страдание, дочка. Желаю тебе как можно скорее в этом убедиться».
Самого танца зрители не видят — все его причудливые па поданы через быстрый ритм разговора, без конца повторяющиеся фразы (как в фильмах Киры Муратовой) и композиционные схемы. Фильм состоит из семи короткометражек, каждая из которых имеет свое отдельное название и титры. В каждой из них ключевой оказывается тема смерти, но фокус взгляда на нее меняется. В одном случае рассматривается смерть матери, в другом — жены, в третьем — любовницы и так далее. Поначалу кажется, что каждая следующая часть по смыслу является продолжением предыдущей, но потом выясняется, что это просто новый виток, потому что история отчасти повторяется, но обрастает новыми смыслами и героями. Пожалуй, это самое крутое, что есть в этом фильме — неожиданное накручивание смыслов на некий единый стержень, однако само этот прием опять же больше имеет отношения к литературе, чем к кино. Названия всех частей складываются в красивую, хотя и почти бессмысленную фразу: «Каждое движение / внутри танца / ощущается тобой / спокойно и внимательно / и внутри и снаружи / и в начале и в конце / и на дне и на поверхности сна».
В самих разговорах присутствуют также такие фразы: «Лучше своя плохая жизнь, чем хорошая, но чужая», «Любовь и сердце — это одно и то же. У кого нет любви, у того нет и сердца», «Сострадание – вот мерило всех вещей». Красивости и пафоса в тексте столько, что автор вынужден прятать их за необычной актерской подачей. Так, артисты, исполняющие здесь главные роли, произносят свои реплики с преувеличенной театральностью, что первые 10 минут даже раздражает. Но, с другой стороны, наверное, фильм не мог получиться иным, поскольку все, кто в нем снимался, плюс режиссер — прежде всего люди из театральной среды и остаются ими. Впрочем, сам факт появления этого произведения на экране, пусть и в такой форме, все равно важен и нужен — особенно для иркутян, которые стараются следить за творчеством своего прославленного земляка, а возможности выехать в Москву или Польшу, чтобы увидеть его спектакли, не имеют. Так что приходится принимать то, что есть — именно этому учит картина «Танец Дели».
Леонид Крутов. "Иркутский репортёр" от 21 января 2013 года
